[Seo Ye Ji]

Внешность:
Давайте представим, что перед вами лежит  довольно увесистая книга. Это фотоальбом. Не особо вычурный, простой фотоальбом в плотной, но все же пообтрепанной обложке. Такое впечатление, что хозяин везде носил его с собой. Берег, но все же нет-нет, да и забывал положить его в безопасное место.
Давайте попробуем его открыть. Как видите, не смотря на внешнюю плотность, открыть его не предоставляет никаких проблем.
На первой странице вы видите одну-единственную фотографию: молодая девушка стоит где-то в месте, похожем на церковь. Вон позади окна с витражами, органные трубы и даже виднеется алтарь. Она не улыбается, не подмигивает и не строит смешные рожицы. Вы не назовете ее красавицей или шибко умной, не скажете, что у нее благородные черты лица. Лицо - слишком округлое, нос  - слишком вздернутый, глаза – слишком узенькие для красавицы. Нет, она определенно не относится к красавицам. На лице ни грамма косметики, брови не выщипаны, черные длинные волосы, забранные в хвост, открывают немного оттопыренные уши. Должно быть, если бы она улыбалась, то выглядела куда милее и, возможно, даже симпатичнее, но она этого не делает. Наоборот, во всем ее образе читается какая-то усталость, закрытость, даже некая злость. Губы плотно сжаты, лицо бледное, а глаза с темными тенями под ними. Взгляд ее прямой и очень серьезный, в то же время немного уставший. Это взгляд взрослого человека, прошедшего через многое, не семнадцатилетней девушки.
На фотографии видно, что она среднего роста, около 162 см, худенькая, но крепкая не смотря на внешний вид. Тоненькая шейка, выпирающие ключицы. Руки, сложенные на груди кажется такими тонкими, что сломаются, если ее неаккуратно взять. Но это не так. На самом деле в ее  тельце бушует та еще сила и эти худенькие руки могут очень больно бить. Она одета как-то не женственно, очень мешковато, но и на парня не похожа. Черные джинсы, старенькая, но чистая майка и сверху рубашка в клетку, явно на нее большая, а потому рукава подкатаны чуть ли не до локтя. На ногах незаменимые кеды, а за спиной рюкзак. У нее все еще не оформленная фигурка: ни изгибов талии, ни прочих выпуклостей с первого взгляда не разглядишь. Впрочем, ее это совершенно не интересует, ведь даже для фотографии она не захотела приодеться и подчеркнуть свои достоинства.
Нельзя сказать, что она довольна своим отражением в зеркале и что любит себя такой. Последнее вообще вызывает сомнения. Но она понимает, что она – это она и никуда от этого не денешься. Порой ей хотелось бы надеть красивое платье, распустить свои волосы, (пожалуй, единственное, что выделяет ее из толпы), и завить их на крупные бигуди, сменить вечные кеды на элегантные туфли, но она тут же напоминает себе о том, кто она и какая у нее жизнь. Она выглядит таким образом, что не требует много времени. Одевает то, что стоит немного и не стесняет движений. Ведет себя так, чтобы к ней поменьше лезли с вопросами. Потому она довольно редко разговаривает, даже если к ней обращаются. Если ситуация позволяет – она лучше промолчит, даже не подавая виду, услышала она или нет. А потому очень немногим удалось слышать ее голос. Который тоже, к слову, был той изюминкой, что делала ее непохожей на других: низковатый, как для некурящей девушки, но тихий, мягкий и мелодичный. Такой голос всегда очень приятно слушать, но вот Джи Ын очень редко разговаривает.

Характер:
Итак, вы рассмотрели это первое фото во всех деталях. Что вы можете уже сказать про эту девушку?  Пускай, эти выводы будут неправильны и субъективны, но все же встречают ведь по одежке.… Итак, Джи Ын сразу же производит впечатление «трудного ребенка»: она молчалива сверх меры, из нее очень непросто вытянуть больше пары слов, особенно если вы ей не нравитесь или она находит бессмысленной тему разговора. В то же время во всем, начиная от смело поднятой головы до вызова во взгляде говорит о ее внутренней силе, нежелании подстраиваться под других, жить по их законам. И это так – сколько бы ее ни трепала жизнь, какие бы козни не строила судьба, ее будет не так-то просто сломать. Это ее качество трудно назвать гордостью или непокорностью. Это часто можно увидеть у диких животных, родившихся и выросших на природе, таких, что скорее умрут с голоду, чем позволят другим погладить себя. Как певчая птичка, что отказывается петь, стоит только посадить ее в клетку.  Это гремучая смесь свободолюбия, первобытной какой-то дикости, непокорности, гордости и, в то же время, осознания себя, принятие окружающего мира и своего места в нем.
Так же по первому же взгляду видно, что она не из тех девушек, что ставят на первое место развлечения и свой внешний вид. Ей не важна мода, она предпочитает свой личный стиль, в котором ей удобно и комфортно. Единственное, что не вписывается в этот стиль – это ее прическа. Она и сама не скажет, почему не хочет обрезать длинные волосы, хотя они и приносят ей немало неудобств, да и в драке тоже плюсом они не станут. Впрочем, хоть она и не одевается в вещи от мировых дизайнеров, не переносит розовенькие бантики и пушистых китти, все ее вещи всегда очень аккуратны: чистые, выглаженные, с пришитыми пуговицами и без торчащих ниток. Она очень бережно относится к вещам, всегда заботится о том, чтобы они прослужили как можно дольше.
Конечно же, она упряма. Ее поза, плотно сжатые губы – все говорит об этом. Такие люди даже если и понимают правоту другого, никогда не признают ее, если уже высказали свое мнение. Она всегда идет до конца и готова добиваться своей поставленной цели. Впрочем, не смотря ни на что, она не будет преступать через свои личные принципы, даже если цель жизненно важна для нее. Некоторые называют это глупым, и, должно быть, так оно и есть, но ей было бы просто противно смотреть на себя, если бы она поступила низко по своим представлениям.
Очень категорична, пожалуй, даже слишком, что не делает ей чести, ведь «вешание ярлыков» - совсем не то, что цениться в обществе. Но это так, и ее ярлыки держатся очень прочно, так что если вы захотите поломать стереотип, выстроившийся в ее голове, то вам придется хорошенько потрудиться.
В большинстве своем она крайне нелюдима, ведь давно отчаялась найти в человеке что-то хорошее, привыкла встречать только корыстность и желание обмануть. Это не значит, что найти с ней общий язык невозможно, вовсе нет. Но вот очень чувствительно она относится к разнице в положениях, классах. Потому как, по ее мнению, человек, выросший в тепличных условиях никогда не поймет чувства такой как она и наоборот: она, чьими педагогами были улица и соседская ребятня, никогда не поймет, как можно жить в окружении нянек и гувернанток, когда каждое желание выполняется без промедлений, а лишний чих воспринимается как конец света.
Юджин довольно прямолинейна, но обычно предпочитает свое мнение держать при себе. Потому и выходит, что она поступает так, как хочется ей, не оглашая перед этим свои намерения. И это приводит к тому, что большинство ее поступков кажутся импульсивными и необоснованными. Хотя на самом деле она никогда не «рубит с плеча»: сначала ей нужно хорошенько все обдумать и прийти к какому-то правильному, по ее меркам, выводу. Кроме того, девушка действительно умна: она быстро схватывает, если нормально объяснить, ей нравится узнавать новое, она пытлива, не боится признаваться, чего она не знает. Всегда, даже в самые трудные для семьи времена, старалась не забывать об учебе, пыталась учить что-то сама, много читала.
В ней поразительно сочетаются смелость, чувство справедливости и обдуманность в действиях, хладнокровие, трезвость мышления. Да, она отличается тем, что не раз вступала в драки и переделки на уровне парня, но в то же время, она очень трезво оценивает ситуацию и понимает, что иногда убежать и спрятаться – куда более действенный способ, чем ввязаться в драку и надеяться выйти с нее живой.
Еще одна черта, отличающая ее от других, это то, что при внутренней чувствительности и силе переживаний, она никогда не плачет от физической боли. Конечно же, так было не всегда. Но в последние несколько лет, даже если она до крови разбивала руки или падала с велосипеда, или ударялась – ни одна слезинка не вырывалась наружу, да и вообще по ее внешнему виду никто и не сказал бы, что ей больно. С физиологической точки зрения у нее все в порядке и ей действительно больно не меньше, чем другим, но показывать она этого не собиралась. Ведь у нее в жизни и так было и есть немало поводов чувствовать боль куда большую, чем  от ушиба. И слез из-за этого она пролила куда больше, чем другая семнадцатилетняя девица из-за занозы или царапины.

Биография:
Что-то мы совершенно забыли о фотоальбоме. Давайте снова к нему вернемся и начнем рассматривать остальные фотографии, что есть в нем. Но перед этим позвольте рассказать вам о том, что было до рождения Джи Ын, о тех временах, о каких она не знает ничего и о которых ей, возможно, еще придется узнать. Двадцать лет назад, в столице Кореи, Сеуле, жила великоуважаемая семья Пак. Они были действительно богатой и влиятельной семьей, корни которой уходили в давние времена и тесно переплетались с королевскими. В этой семье росла молодая Пак Джун Хва, росла как принцесса, как представительница элиты, высшего общества. Она не то, что никогда не брала в руки какие-либо хозяйственные инструменты, ее даже в кухню не пускали. Впрочем, держать в руках ручку она тоже желания большого не имела. Приученная с детства к вечному празднику, развлечениям и отдыху, она продолжала так себя вести и после окончания школы. Компании, алкоголь, бесчисленные мужчины, что липли к молодой изящной Джун Хва, создавали иллюзию вседозволенности и свободы. Но она забыла, что была несвободна с рождения, ведь родится в подобной семье, означало принять и все обязанности, с этим прилагающие. И одной из этих обязанностей было замужество на том, кого ей выбрали в день рождения. Вплоть до двадцатилетия ее никто не упрекал, не ограничивал, ведь все знали, что уже скоро всей ее веселой жизни придет конец. Но только пришло время, только ее познакомили с будущим мужем, как Джун Хва решила, что не собирается отказываться от своей беззаботной жизни. Собрав вещи и прихватив с собой побольше кредиток, она ночью сбежала, поехав в чужую страну вместе со своим последним ухажером. Правда, семья оказалась вовсе не такой благосклонной к причудам дочери, чем та ожидала. Разозлившись, они вычеркнули ее из семейных записей и тут же заблокировали все кредитки и банковские счета.
Джун Хва, не ожидав подобного отношения, хотела уже возвращаться, как обнаружила, что беременна. Это было для нее сильным потрясением, ведь отец ребенка бесследно пропал, еще раз доказывая то, что не врал, говоря о своей ветрености и непостоянстве. Джун Хва никогда не работала, и делать этого не умела, но нужно было жить и питаться, а наличные заканчивались. Тогда же, по чистой случайности, она попадает в дом одного богатого мужчины, Кагавы Тошио, в котором он жил со своей женой и двумя детьми. Тот принимает ее на должность управляющей домом – должность, в общем-то не требующую практически никаких действий, кроме контроля работы служанок, поваров и прочих рабочих.
Вот тут то и возвращаемся мы к нашему альбому, ведь далее следуют события, непосредственно касающиеся Джи Ын.
Итак, вот первая фотография, она, совсем еще малышка, у матери на руках, в гостиной того дома, где мать работала. Рядом хозяйка дома, явно не очень довольная, и хозяин, что так и светился улыбкой. На самом деле среди всех жителей дома с самого начала ходил слух, что Джи Ын приходится незаконнорожденной дочерью Кагавы, а ее мать – его любовницей. Впрочем, правда это или нет, Юджин никогда не знала, но вот отношение хозяина к Джун Хва действительно вызывало большие подозрения.
Девочку записали по фамилии, что ее мать взяла, когда от нее отказалась семья - Ю. Она оказалось первой девочкой в этом доме – до этого у Кагавы сана было двое сыновей, погодок, а потому он уделял Джи Ын много времени, пока та была маленькой.
На следующей фотографии вы можете увидеть малышку Джи Ын и рядом большой торт с надписью «с днем рождения» и тремя свечами. Правда, вы не увидите, что через несколько минут торт уже был на полу, а двое сынишек ехидно смеялись. О да, жизнь они портили Ю еще как! Правда, она лучше бы перенесла еще двоих таких сорванцов, чем малышку, родившуюся у хозяина несколькими месяцами спустя. Теперь Джи Ын больше не была предметом всеобщего восхищения и умиления. Теперь она вообще никем не была. Мать, слишком озабоченная сохранением молодого вида, никогда особо и не пеклась воспитанием дочери, а сейчас, когда и остальные жители дома переключили все внимание на малышку, Ю была предоставлена сама себе.
Так прошло довольно много лет, но только к концу младшей школы Джун Хва заподозрила что-то неладное. Все эти года она предпочитала не замечать стремление дочери наладить контакт с матерью, не замечала, как ранила малышку ее холодность и отчужденность, как девочка закрывалась в себе, как подолгу гуляла одна, как часто плакала. Чаще всего, что и получала она от матери, это оплеухи и подзатыльники за лишнюю болтливость, непослушание или упертость. А теперь, когда Джи Ын решила положить этому конец, она наконец поняла, что ее дочка вовсе не невидимка. Если быть честными, поняла это она после того, как  к ним домой пришла классная руководительница Джи Ын и рассказала, что девочка – сущий черенок в юбке! Ни с кем не разговаривает, в классе у нее нет друзей, но в то же время она успела подраться два раза с мальчишками и однажды даже отхлестала по лицу рядом сидящую девочку, за то что та, якобы, нелестно отозвалась о Джи Ын. В тот вечер девочке как никогда крепко досталось от матери. Но она не поменялась ни на йоту, напротив, еще больше усугубляя свое положение. В конце концов ее чуть не отчислили за два месяца до окончания, но положение спас Кагава сан, который, не без денег и влияния, уговорил дать девочке шанс доучиться.
За следующие два года она только подтвердила свой статус «трудного ребенка». По умственным способностям она везде была одной из лучший, но вот поведение, эти постоянные драки, хамство учителям, прогуливание уроков – все это становилось причиной того, что ее постоянно ставили на всяческие учеты, проводили беседы и т.д. А так же и того, что с каждым проступком она крепче и крепче получала от матери. Сначала она плакала, но потом, в определенный день, слезы почему-то не появились. Боль была, а вот внешнего выражения – никакого. Мать злилась еще больше, но она молчала.
К матери частенько присоединялись и «братишки», находя безумно веселым развлечением игру «заставь отмороженную расплакаться». За то время, что они «играли», Джи Ын по праву могла получить медаль за умение профессионально убегать и прятаться, а потом и за умение драться с соперниками, превышающими по количеству и силе. Она мастерски использовала весь арсенал своего, так сказать, оружия: в ход шли руки-ноги, ногти, зубы, зачастую палки, камни, подобранные на дороге, И все же в большинстве своем именно она выходила с драки с ссадинами, царапинами и синяками, но никогда – плачущая.
Младшую же «сестренку» Джи Ын терпеть не могла до мозга костей. Все эти розовенькие пушистые игрушки, платьица, завитые волосы, все это было таким для нее далеким. И все ничего, но это наигранно-позитивное отношение, с которым Кейко чан приходила к ней с предложением поиграть, все эти ее веселые намеки, мол, у меня есть то, чего нет у тебя… Возможно, она и не хотела выглядеть в подобном свете, но именно от нее Джи Ын постоянно ждала подвоху, именно ее считала своим главным врагом. Не тех пареньков, что в открытую выражали свое отношение, а ее, которая милой улыбочкой добивалась того, чего Ю не могла добиться даже своим поведением – внимания.
Единственным другом девочки за все время пребывания в этом доме, стал один-единственный человек – младший брат Кагавы сана.  Рёта сан, именно так, по имени, называла его Джи Ын, был тем, кто занял хоть какое-то место в сердце девочки. Он был мужчиной красивым, умным, обаятельным, но безумно ветреным, о чем не забывал напоминать. Делал он это, впрочем, с такой обаятельной улыбкой, что никому и в голову не приходило его ругать. Неженатого, его ничего не связывало. Он появлялся в доме, принося туда вечный праздник, смех и подарки и точно так же неожиданно исчезал, присылая потом Джи Ын открытку то с Мальдив, то с Австрии. А она постоянно преданно его ждала, потому что он всегда уделял все свое внимание только ей, а не своим родным племянникам. Он часто брал ее с собой на прогулки, учил ловить рыбу и кататься на коньках. Он так же в свои короткие визиты обучал ее всяким интересным наукам, рассказывая то о литературе, то о мировой истории, то о экономической географии. Вот она, фотография на которой Джи Ын стоит рядышком со своим единственным другом-наставником.
Кто знает, как сложилась бы судьба Джун Хва и Джи Ын дальше, если бы они остались жить в доме Кагавы сана. Но случилось то, что случилось. Это произошло, когда Ю окончила предпоследний класс средней школы. У хозяина были проблемы с сердцем и его положили в больницу, а в доме разразился страшный скандал, главными действующими лицами которого стала хозяйка дома и Джун Хва. Понятное дело, хозяйке надоело видеть тут непонятно что делающую соперницу, да еще и с малолетней дочерью. Она уже давно хотела выставить их, а теперь еще и повод появился: Кейко чан сначала ужасно съехала в учебе, а потом еще и подралась с соседской девочкой за куклу. Мать была уверена, что виной всему плохое влияние Джи Ын на дочурку. В конце-концов, продолжая проклинать дом и всех его жителей, Джун Хва собрала вещи, взяла дочь и уехала.
Куда же было идти двум женщинам, если ни одна ни вторая не имели ни профессии, ни должного опыта. Все, что было у Джун Хва – это все еще привлекательная внешность и арсенал чисто женских уловок. Несколько ночей в гостинице, и она уже нашла «нового папу» Джи Ын, или же попросту мужика, у которого была крыша над головой.
Это стало первым инцидентом в цепочке самого трудного периода в жизни Джи Ын. Мать меняла мужчин, как перчатки, аргументируя все тем, что поступает так ради благополучия дочери. Ю терпеть не могла ни всех этих «папочек», ни свою мать. Она все больше и больше времени старалась проводить на улице, которая стала для нее домом. Дралась, как мальчишка, вела себя, как последний хулиган. Благо, что опыт у нее уже был, не зря же ее так поднатаскали в этом деле братишки. Тогда же появляется и эта ее кличка – Юджин. Ее то и кличкой назвать нельзя, всего лишь западное звучание ее полного имени, но все решили, что ей она очень подходит и вскоре она срослась с ней так просто, что считала именно Юджин своим настоящем именем. В некоторых местах, где она задерживалась подольше, она успевала стать легендой, и очень многие приходили чтобы посмотреть или бросить вызов «бесчувственной Юджин».
Она постоянно меняла школы, лишь каким-то чудом успевая довольно неплохо усваивать учебный материал. Все это продолжалось бы и дальше, если бы не новость о том, что Джун Хва больна. Конечно, Юджин не питала к матери той привязанности и любви, но игнорировать болезнь не могла. Бросив школу в 16 лет, она усердно работала целыми днями, а вечерами то и дело доказывая свое право свободно передвигаться по улицам в драках и переделках. Приблизительно в то же время она познакомилась с одной девушкой, которая оказалась очень близка по духу и характеру для Юджин. Очень быстро они сдружились с этой девчушкой и из легендарной «бесчувственной Юджин» стали «странной парочкой»: Шизуку со своей вечной битой и Джи Ын с бутылкой колы, которую при  появлении опасности разбивала, делая себе подобие оружия, «розочку».
Однажды вечером, во время очередного времяпровождения с Шизу, когда они просто сидели на крыше, делясь несбыточными планами, Юджин позвонили, сказав, что мать в больнице в критическом состоянии. Примчавшись в больницу, она застала Джун Хва уже в палате, при чем очень дорогой. А рядом с ней Кагаву сана и Рёту сана около палаты. Последний потрепал ее по плечу и сказал, что «теперь все наладится».
«Я всегда ему верила…» - разбираете вы мелкую надпись под одной из фотографий. – «мне казалось, что что бы не сказал этот человек – все сбудется. Если скажет, что луна квадратная, я поверю. Если скажет, что соль сладкая, а сладости солёные, я буду пить солёную воду и выплюну сладости. Если он говорит, что все наладится, значит этого кошмара и не было вовсе...»
К ее удивлению, все и правда наладилось. Они с матерью снова переехали в дом Кагавы сана, мать пошла на поправку, а ее обещали устроить в старшую школу. И тут резко у Джун Хва пошел рецидив. Она сгорела, как спичка, за несколько дней превратившись из румяной нестарой еще женщины в холодное бездыханное тело. Внешне казалось, что Джи Ын даже не почувствала потери. Все это внешне, ведь никто не следил за ней, когда она бродила по ночным улицам, постоянно искала на ком бы сорвать свои эмоции, что бы разбить, с кем подраться. Однажды, как раз когда она только затеяла драку, то услышала звук полицейской сирены. Джи Ын бросилась наутек, но ее преследователи не отступали. Единственным путем к отступлению стала католическая церковь, стоящая неподалеку.
Юджин всегда нравились католические церкви, но она всегда стеснялась туда заходить, ведь считала себя не крещенной и вообще недостойной этого места. Она спряталась в одной из кабинок для исповедования. Конечно же, почти сразу двери открылись и вошли представители властей. Она была на грани того, чтобы быть пойманной, но к ее удивлению на помощь ей пришел священник. На вопрос видел ли он кого, он услужливо улыбнулся и сказал, что пока он молился, в храм никто не заходил. Полиция ушла, и Джи Ын, довольная подобным стечением обстоятельств, собиралась уже выйти и уйти, как только священник скроется, но, к своему удивлению, обнаружила, что он никуда не скрылся, а зашел в кабинку, смежную с ее.  «Исповедайся, дитя мое» - его голос, интонация, нотки заботы – все это подействовали на Джи Ын сокрушительно и она, тут же разревевшись, выложила все, что было на душе.
С тех пор отец Йошимичи стал для нее поддержкой и опорой во всем. Он всегда знал, как достучаться до девушки, всегда умел подобрать нужные слова. Он рассказал ей о религии, вселив в сердце понимание любви и великодушия. Он стал для нее настоящим крестным отцом – ведь именно от него она приняла крещение. И именно он в свое время уговорил ее вернуться в дом Кагавы сана, ведь тот не отказывался от девочки, согласившись опекать ее. Юджин же настаивала на том, что она станет монахиней. Другое, по ее словам, ее не интересовало и она собиралась теперь всю жизнь посвятить родной церкви и вере. Этому, к ее удивлению, очень препятствовал падре. В конце концов они пришли к соглашению: если, закончив старшую школу, ее желание не изменится, то он с удовольствием примет ее решение. А до тех пор она обязана поступить и закончить школу, директор которой – хороший знакомый отца Йошимичи. Они, по словам отца, открыли в этом году набор учеников из других школ, так что у Джи Ын есть возможность доучиться в элитной школе, не тратя на это денег. Правда, ей предстояло учиться с ребятами младше ее, ведь она пропустила два года школы. Юджин согласилась, зная, тем более, что пойдет в Химавари не сама, а со своей верной и единственной Шизуку.

Способности:
Девочка очень способная в учебе, быстро все схватывает, логически мыслит. Правда вот, она довольно много пропустила и ей теперь сложно, ведь нужно наверстать упущенное. Так же она очень неплохо дерется, особенно как для девчонки

Кружки:
Легкая атлетика: бег на средние дистанции

Связь:
У админов есть

Отредактировано Yu Ji Eun (21.11.2017 22:49)