Проводя кончиками пальцев по пряди волос, юноша продолжительно смотрит в зеркало. На это, как ему кажется, мрачное и некрасивое лицо; на холодные, пронзительные глаза, с их темно-коричневой радужкой, едва ли не сливающейся с эбеновым зрачком. Казуо никогда не видел в себе ничего примечательного, считая подобное даже своей отличительной чертой. Ему искренне нравилось оставаться в тени, растворяясь на фоне шумных одноклассников.
Каникулы прошли, пожалуй, даже слишком быстро. Мало встреч, мало незначительных, но запоминающихся прикосновений и продолжительных минут, чтобы насладится уже привычными чертами «ее» лица. Йошида искренне полагал, что образ Васэды вряд ли сможет ему надоесть, однако считал это каким-то низменным идолопоклонством. Стоит ли настолько занимать голову видом человека, голосом его, взором, движениями…. Словно выпустив зверька из клетки, некогда считая того своим подопытным кроликом, сесть в эту клетку самому и наблюдать через тонкие металлические прутья. Чего-то не хватало. Чего-то необъяснимо нужного, да настолько, что Казуо бы предпочел продать душу, лишь бы узнать «что».
Он поднялся сегодня раньше обычного; опрятно оделся, взял приготовленное своими руками бенто, и вышел из дома не дожидаясь сестры, которая, кажется, только-только начинала одеваться. Новый учебный семестр должен начаться не просто с новых обязанностей и событий, ему предшествовали значительные изменения.
Нэдзуми никак не мог поверить и осознать, что у него действительно есть девушка и та, которая буквально свела его с ума. Он терзал себя сомнениями, надеждами, никчемными мечтами, желая устранить соперника, когда тот был. Казуо прекрасно помнил отчаяние, вкладываемое им в игру; помнил, сколь горькой была мелодия, звучавшая в его исполнении на фортепиано и то, как сердце отбивало предсмертный ритм потерявшего покой человека.
Путь юноши лежал вовсе не в школу. Ныне дорога вела его к чужой обители. Там, где он мог бы застать её, вновь столкнувшись с озорным взглядом; запечатлеть на светлом восковом лице девушки естественную улыбку, дарящую наслаждение. О, Казуо определенно не нравилось быть романтиком, находя в этой черте или чувстве, ужасное ощущение тревоги и тоски; страха и вероятной боли, пока еще лишь предвещающей.
Его ожидания подтвердились лишь в том, насколько сильно он хотел увидеться с Джейни. Казалось, прошла пара дней с последней встречи, а ощущение складывалось в целую вечность. Ох уж эти надоедливые эмоциональные переживания; сопливый эмпиризм, осадивший душу.
- Доброе утро, - мягко и с легкой улыбкой говорит он, когда девушка выходит из дома. Они вместе следую уже в школу, словно бы Йошида жил совсем рядом и ему не пришлось делать целый круг, лишь только за возможностью пройтись с ней.
Джен, как и всегда, весьма болтлива, энергична и решительна. Сама берет за руку, сама ведет…. Казуо напряженно и изредка улыбается, бросая взгляд на сжимающие его руку пальчики. Эти первые шаги должны были принадлежать ему. Должны…, если подумать, то очередные навязанные правила. Сколько же всего люди создали для себя, загоняя в подобные рамки стеснения. Какая же наивысшая глупость.
Эти кроткие мгновения достаточно быстро закончились. Юноша почти весь путь оставался безмолвным, позволяя своей подруге вести беседу, моментами кивая головой и издавая какое-нибудь утвердительное мычание. Впрочем, было и такое, когда он все же оглашал свое мнение, да слишком уж редкое.
Столпотворение у главных ворот, которые по каким-то причинам были закрыты, весьма удивило Нэдзуми. Сестра ему совершенно ничего не сообщила, а он все эти дни провел далеко вне дома, то отправляясь на «дело», то ища внимания девушки рядом с ним.
Приблизившись чуть ближе к толпе, юноша уверенно остановился. В эту толкучку лезть он не собирается, а еще лучше, постоять где-то в стороне так, чтобы даже тень чужая не попадала на его образ. Но, кому-то очень хотелось посмотреть поближе на закрытые ворота, и этот кто-то сильно толкнул его, что парень буквально свалился на оказавшегося вблизи школьника. Неосознанно отпуская руку Васэды, Казуо резко отходит в сторону и оборачивается на того, кого пришлось потревожить не по своей воле.
- Касуга, - произносит молодой человек, глядя на одноклассника практически убийственным взглядом серийного маньяка, размышляющего, как ему менее заметно пырнуть жертву ножом.
Казуо не любил и не собирался признавать парня. Уж слишком часто это расточительное создание в своей легкомысленности поступков и слов, «дубасит» Йошиду, находя в его поведении какой-то тайный смысл. Это не просто уже надоедало, а действительно становилось первопричиной стать тем, кем его все хотят считать.
- Извини, - холодно выдает Нэдзуми, не собираясь играть в притворство. Его, во-первых, мало кто видит сейчас, будучи отвлеченным именно на вопиющую наглость закрытых ворот; во-вторых, Касуга так его замучил своими домыслами и придирками, что Казуо переставал носить перед ним маски (проще быть собой и исчезнуть, чем попадаться вообще).
Сделав шаг в сторону, парень оглядывается на Васэду. Не хватало, чтобы она стала свидетельницей очередного непонимания меж парнями или вовсе оказалась в это вовлеченной. Он ведь ей никогда не рассказывал, почему у него время от времени разбитый нос или огромный синяк на скуле. Да и в тот момент, её наверняка это не интересовало.
Еще несколько шагов назад и юноша практически закрывает вплотную своей спиной девушку, пряча руки в карманах брюк. Он спокойно смотрит на одноклассника, чего-то явно ожидая и в его взгляде нет ничего хорошего или радостного.
Отредактировано Yoshida Kazuo (09.02.2017 16:45)
